Анастасия Белукова (сопрано). Окончила Российский институт театрального искусства (мастерская профессора Д. Бертмана), совершенствовала мастерство в Academia Rossiniana (Пезаро, Италия). Принимала участие в фестивале классической музыки в Кольмаре (Франция, 2009)
Лауреат молодежной премии «Триумф» (2010 г.) С 2010 - стипендиат фонда Михаила Плетнева.
С 2015 года солистка театра Новая опера им. Е. В. Колобова, приглашенная солистка Московского музыкального театра «Геликон-опера». Выступала на сцене Большого театра,
Анастасия Белукова рассказала о своей работе с выдающимся вокальным педагогом Светланой Григорьевной Нестеренко.
Как вы познакомились со Светланой Григорьевной?
- Я пришла на прослушивание в театр на пятом курсе. Передо мной пела девушка и я подумала: «Как можно так идеально петь «Царицу ночи»!?» Это была Катя Лёхина. Я спросила, у кого она учится и впервые услышала фамилию Нестеренко.
Я очень долго ждала, когда у Светланы Григорьевны появится возможность меня взять. А когда дождалась, то я уже была в положении, ждала ребенка. Она мне сказала: «Будем потихоньку заниматься. Осторожно, не торопясь».
Какие советы она дала вам, как певице, ставшей мамой?
- Светлана Григорьевна очень осторожно относилась к этому периоду, сдерживала мой темперамент. Она дала базу, эталон занятий, что в этом случае делать с голосом. Говорила: «Не спеши! Не торопись!». А я тогда обижалась: «Ну как же, я хочу побыстрее!». И практически, и психологически помогала мне. С ней вообще было не страшно!
Разногласия были у вас?
- Порой мне было очень обидно, особенно когда это касалось партий и арий, которые очень хочется спеть. Она говорила: «Настя, нет! Не сейчас, подожди!» И это было однозначное «нет», упрашивать было бесполезно. Но спустя время ты понимаешь, что всё было правильно. Хотя в тот момент всё в тебе протестовало.
Иногда вокалистам вовремя оказанная вокальная помощь спасает карьеру. У вас такая история была?
- Светлана Григорьевна очень многим певцам подарила второй шанс петь, она просто спасла им жизнь, в прямом и переносном смысле. Я говорю и у меня сейчас мурашки по коже.
Я всегда её благодарила, писала: «Спасибо вам большое за шанс использовать все возможности голоса в любой ситуации». А она: «Ну хватит, ну что ты всё время «спасибо-спасибо»». А я пишу опять: «Я не устану говорить «спасибо»!». Это было и в нашей последней переписке, когда я просила её взять меня на наш так называемый «техосмотр». Я буду благодарна всегда. Я знаю, что она слышит, что она наблюдает.
А как сейчас, когда на техосмотр к ней уже не приедешь?
- Сейчас появилась внутренняя опора на знания, которые она дала. Появилась вера в то, что ты можешь. Сейчас у меня у самой есть ученики. Я их слушаю, а в голове звучит голос Светланы Григорьевны: «Не дави, аккуратно!», «Не надо», «Успокойся!». Всплывают эти фразы и появляется уверенность, что ты можешь это дальше передать.
Она вам говорила о преподавании?
- Говорила и мне, и девочкам: «Думай о том, когда ты будешь уходить, когда надо будет преподавать, это никуда не уйдет». Она всегда смотрела далеко вперёд, на много-много лет. В молодости, когда ты полон амбиций, об этом не думаешь. Но именно от неё я это услышала: «Думай о том, как будешь дальше передавать».
Какой фразой вы бы охарактеризовали учеников Светланы Григорьевны?
- Она очень часто говорила: «Чистый тон», «В звуке должен быть чистый тон». На него она всегда опиралась и всех призывала услышать его. У каждого он свой. Вот это отношение к своему аппарату, к своему голосу, отношение как к чистому тону – я бы так охарактеризовала всех учеников Светланы Григорьевны.
Были у неё любимчики?
- Конечно! Она очень любила теноров. Очень! Ясик Абаимов и Леша Неклюдов – это прям любимцы. Она так переживала за них, когда что-то шло не так, как она сказала. Я её успокаивала, потому что в итоге всё равно получилось именно так, как она планировала.
Многие ваши коллеги говорят об уникальных психологических способностях Светланы Григорьевны
- Да, конечно, у неё было удивительное качество – она умела так успокоить и настроить, что сомнений в собственных силах вообще не было! Если Светлана Григорьевна сказала: «Да», то ты в любом случае с этим справишься. Это поддержка колоссальная! Какая бы ни была программа, если она говорит: «Да, работаем! Разберемся, всё решим», - это давало силу и уверенность, что все получится!
Она могла отказаться от сотрудничества?
- Она была принципиальным человеком, для неё были важны внутренние качества человека. Я не знаю, с кем бы она не стала работать, но мне кажется, в её жизни были случаи, когда так или иначе она уходила от каких-то совместных проектов и творческих союзов. Для нее было важно человеческое общение.
В отношениях педагога и ученика сколько процентов занимает психология?
- Половина процесса именно психологическая. Одного можно поругать, другого похвалить, третьего – сделать вид, что ничего страшного… Сейчас я понимаю, что это даже не умение, это дар! Этому нельзя научиться.
Что на ваш взгляд самое важное в отношениях педагога и ученика?
- Очень важно быть благодарным своему педагогу. На этом держится вся жизнь. Если это есть внутри, то тебе море по колено! Ты всегда возьмешь все самое лучшее от любого учителя. А когда тебе Бог подарил такое общение, как со Светланой Григорьевной, то надо вдвойне быть благодарным.
Самое большое счастье для педагога – видеть, что его труд, его посеянные зерна дали урожай. Пусть, может быть, не сейчас на сцене, но через поколение студенты и ученики дальше будут передавать эту культуру и отношение к делу.
В последнее время вы часто общались?
- Последний разговор у нас был буквально в октябре. Я приехала в академию, и мы разминулись буквально на 10 минут. Я приехала с букетом, оставила его в классе. И Светлана Григорьевна вечером мне пишет: «Спасибо большое, цветы замечательные, давай приходи на следующей неделе!» А на следующей неделе она заболела. И у меня внутренняя незавершенность какая-то, ощущение, что нет заключительного аккорда.
Может быть, это и хорошо, потому что я слышу, как Светлана Григорьевна как будто говорит у меня в голове: «Это да, а вот это – аккуратнее, не надо!».
Если бы у вас сейчас была возможность отправить ей еще одно сообщение, которое она точно прочитает, что бы вы написали?
- «Спасибо вам за всё еще раз! Очень вас люблю!».
Москва, 2021