Принято считать, что Италия для многих русских писателей, художников, композиторов была источником вдохновения. Например, Николай Гоголь в письме Василию Жуковскому пишет:
«Если бы вы знали, с какою радостью я бросил Швейцарию и полетел в мою душеньку, в мою красавицу Италию! Она моя! ... Как будто с целью всемогущая рука промысла бросила меня под сверкающее небо Италии, чтобы я забыл о горе, о людях, о всем и весь впился в ее роскошные красы. Она заменила мне все. Я весел. Душа моя светла…»
А вот у Михаила Ивановича Глинки остались противоречивые чувства от путешествия по Италии. На севере он был восхищен красотой миланского собора:
«Вид этого великолепного, из белого мрамора сооруженного храма и самого города, прозрачность неба, черноокие миланки с их вуалями приводили меня в неописанный восторг»
А юг полуострова композитора разочаровал совершенно, в своём письме критику Степану Шевыреву он пишет:
«Я не встречал еще места, которое бы для меня было противнее Неаполя. …. Климат Неаполя, столь благодетельный для большей части страдальцев, сюда съезжающихся, едва ли будет для меня полезен. До сих пор я не могу привыкнуть к здешнему электрико-серному воздуху; он так сильно действует на мои нервы, что я с самого сюда приезда не спал почти ни одной ночи … Я почти уверен, что мне доведется расстаться с Неаполем».
С великим композитором наверняка бы поспорил художник Карл Брюллов. Он был в восторге от Неаполя, от шумной пестрой толпы, яркости костюмов, соленого запаха моря, перебивающего пряные запахи готовящихся прямо на улицах блюд. Более того, Брюллов без конца повторял, что «всякий не любящий Неаполя глуп и не меньше глуп и тот, кто предпочитает Рим Неаполю».